1
И увидел я Ангела, сходящего с неба, который имел ключ от бездны и большую цепь в руке своей.
Лк 8, 31.
Откр 1, 18.
2
Он взял дракона, змия древнего, который есть диавол и сатана, и сковал его на тысячу лет,
2 Пет 2, 4.
Иуд 1, 6.
Откр 12, 9.
3
и низверг его в бездну, и заключил его, и положил над ним печать, дабы не прельщал уже народы, доколе не окончится тысяча лет;
после же сего ему должно быть освобожденным на малое время.
4
И увидел я престолы и сидящих на них, которым дано было судить, и души обезглавленных за свидетельство Иисуса и за слово Божие, которые не поклонились зверю, ни образу его, и не приняли начертания на чело свое и на руку свою.
Они ожили и царствовали со Христом тысячу лет
(καὶ ἔζησαν καὶ ἐβασίλευσαν μετὰ Χριστοῦ τά χίλια ἔτη).
Дан 7, 9, 22.
Дан 8, 17.
Мф 19, 28.
1 Кор 6, 2.
2 Тим 2, 12.
Откр 6, 11.
5
Прочие же из умерших не ожили, доколе не окончится тысяча лет.
Это — первое воскресение.
6
Блажен и свят имеющий участие в воскресении первом: над ними смерть вторая не имеет власти, но они будут священниками Бога и Христа и будут царствовать с Ним тысячу лет.
Ис 61, 6.
Откр 1, 6.
Откр 21, 7.
В тесной связи с представлением Оригена о различном достоинстве воскресших тел находится его учение о двояком воскресении мертвых. По его мнению, должно различать воскресение тех людей, которые наследуют после него вечный позор (opprobrium aeternum), и восвресеяне тех, которые после него получат вечную жизнь во Христе Иисусе (vitam aeternam in Christo lesu).[3]
Основание для такого двоякого воскресения мертвых катехет Александрийский находит в
Ап. 20:5.
Он допускает, с одной стороны, воскресение праведников для спасения, а с другой — воскресение грешников для мучения. Он называет
воскресение добрых первым,
а воскресение злых — вторым.
Первое воскресение,
по его мнению, будет радостным, а второе—печальным, словом, достойным поведения и жизни грешника.[4]
[3]
Comm. in ep. ad Rom., lib. VI, 6 (Mg. XIV, 575)
col. 10B7C.
[4]
In Isaiam, lib. XXVIII. (Mg. XIII, 105)
col. 217C-218B.
