Философ:
Но скажи мне тогда, почему Душа ввергнута в такое мучительное состояние?
София:
Душа, оказываясь обладательницей магической силы бытия, хотела воспользоваться ею от себя. Она хотела быть для себя, создать свой мир и управлять им, как божественный Дух, и, уподобляясь ему, соединиться с ним
[непосредственно]
и познать его непосредственно. Она оказывалась связанной двойными узами идеальным миром, который давал ей абсолютное лишь в образе и, с другой стороны, давал ей правило, или необходимую норму, обязательную для управления конечным миром. Она хочет освободиться от этой двойной связи, она хочет быть для себя, она возбуждает в себе стихийную возможность бытия и действия (которая есть воля). Но душа, будучи лишь вторичным единством, единством осуществленным, обладает этой возможностью, лишь поскольку она подчинена Духу и божественному Уму, поскольку она является лишь их орудием;
она имеет мощь, лишь поскольку она сама находится в состоянии возможности и поскольку она не самоутверждается, но служит передающей средой для божественных силы и мысли. Как только она выходит из этого состояния, самоутверждаясь, становится непроницаемой для божественного действия, она теряет всю свою силу и, вместо того чтобы обладать, сама становится обладаемой.
Философ:
Я вижу большое моральное значение этого трансцендентального события, этого падения Души: всякое отдельное существо имеет силу и счастье лишь в самопожертвовании, в состоянии пассивном, или потенциальном. Оно не может дать себе от самого себя то, чего у него нет;
будучи отдельным, оно не может дать себе от самого себя, сотворить из себя абсолютное существо, самоутверждаясь, оно утверждает лишь свое отдельное и ограниченное бытие, но быть отдельным означает быть определенным другим, а быть определенным другим значит страдать. Когда оно самоутверждается, оно исключает, отрицает все другое, но оно не может его уничтожить, оно определено этим другим, оно хочет быть абсолютным и оно определено;
это определение противоположно его воле, является внешней необходимостью;
это и есть страдание. Но когда отдельное существо отрекается от себя и подчиняет себя целому в качестве его члена, то оно теряет свое отдельное и исключительное бытие. Оно наслаждается жизнью всего и его определение как члена всего, согласуясь с его волей, не является для него внешней необходимостью, оно свободно, оно не страдает. Свобода и счастье для отдельного существа состоят в его добровольном подчинении универсальному существу.
София:
Подчинение универсальному Существу есть первичное, или природное, состояние души, тем самым оно не добровольно и не свободно.
Подчинение, самопожертвование должно быть произведено для существа самой душой;
она должна подчиниться универсальному Существу;
но чтобы подчиниться, нужно восстать. Произведенное, или свободное, утверждение есть результат отрицания отрицания. Чтобы отвергнуть исключительное антибожественное существование, надо его познать, а так как существование можно познать лишь эмпирически, то нужно его претерпеть.
Душа обладает в самой себе возможностью бытия, эта возможность есть воля, воля, которая не есть еще хотение, воля как возможность, а не как акт. Душа, не желая бытия, не полагая его (бытие всегда отдельно и исключительно), обладает им в возможности;
пока она не полагает его, она может полагать или не полагать, но как только она решилась и полагает его, она им больше не владеет, она не может сразу полагать и не полагать;
то есть она теряет свою силу, но не абсолютно, что противоречило бы великому принципу, но она теряет ее в настоящее время;
она еще может не полагать бытие, но не в ее актуальном состоянии, потому что в этом состоянии она уже его полагает: здесь начинается фатальное разделение потенциального и актуального состояний. В своем нормальном состоянии Душа была чистой возможностью, она была возможностью в действительности, у нее не было этих двух различных состояний, теперь она их имеет, она разделена в самой себе;
она сохраняет свое единство и свою власть над бытием только потенциально, актуально она разделена и порабощена.
Полагание Души есть утверждение отдельного бытия, это исключительное утверждение каждого из элементов великого Существа, это их взаимное отрицание, эгоизм.
Очевидно, что эгоизм влечет за собой ненависть и вражду. Таким образом, это смертельная война всех элементов вместо их единства и взаимной любви. Это bellum omnium contra omnes
[война всех против всех], это хаос.
Душа есть начало единства и любви в той мере, в какой она пассивна, подчинена идеальному и духовному миру;
восставая против них, отделяясь от них, становясь эгоистичной, она есть начало отдельного и исключительного бытия, разделения, ненависти и вражды. В действительности, так как в возможности (in potentia)
она сохраняет свое божественное происхождение.
Душа как принцип разделения, эгоизма, ненависти и вражды, одним словом, как принцип (или принц)
мира сего или века сего есть Сатана, дьявол. Душа есть Сатана – в этом Мудрость. Это начало космического существования, начало нашего собственного существования, отдельного и эгоистического, это наша актуальная душа: — Nos habitat non tartara sed nec sidera coeli Spiritus in nobis qui viget illa fecit
[Дух, имеющий силу в нас, обитает именно в нас, но не в Тартаре, и не в небесных созвездиях. Наоборот, их сам он создал].
Душа — anima — пассивна, женственна по своей природе, таковой она и остается в своем нормальном состоянии;
становясь активной, то есть мужественной, она перестает быть душой, она становится духом-spiritus, но духом тьмы, духом зла. Вообще, дух есть начало единства. Как начало истинного, то есть вселенского единства;
как начало
цельности,
это божественный Дух, как начало ложного, исключительного единства или эгоизма, — это дух сатанинский, дух зла.