В действительности это не эволюция, а инволюция, не развертывание, а свертывание, не развитие, а свитие; не переход к более сложному а возвращение к простому. То, что на западе называется прогрессом и эволюцией — здесь должно просто отрицаться, как проявление воли к жизни, жажды деятельности. Весь индийский метафизический пессимизм стоить здесь пред нами, с его отрицанием плоти, воплощения, космоса, культуры, эроса. … Конец этого пути инволюции есть полное развоплощение я и его растворение в абсолюте. Совершается обратный путь: то что было воплощено — развоплощается, то что было сотворено, — растворяется; это процесс обратный творению: процесс растворения, тот самый обратный путь, противоположный возникновению, о котором говорит Санкара (см. выше приведенную цитату). Творение и воплощение не удалось: ему надоело творить Карму (дело), страдать и перевоплощаться, и оно вернулось к Творцу, растворилось в Творце, как капля воды в океане, как кусок соли в соленой воде; слилось с ним, как реки сливаются с океаном, вернулось к нему, как искра возвращается к пламени.

Теперь последний вопрос: нужен ли нам, нужен ли современному миpy тот индуизм, который проповедует Кришнамурти? Да, если мы хотим отрешения от миpa и развоплощения, если хотим прекращения деятельности, творчества и культуры. Но человек христианской культуры этого хотеть не может. Религия развоплощения отрицает не только нашу христианскую религию воплощения и воскресения — это многие готовы отрицать, — но, что уже труднее для современного человека: она отрицает всякую ценность плодов деятельности и творчества и всякую культуру, ибо всякая культура есть воплощение идей и христианская культура прежде всего построена на признании святости плоти, святости природы, святости космоса (обожения плоти). Религии Индии имеют другую систему ценностей, чем христианство. Это не ценности воплощения, преображения и воскрешения «победы над смертью», а противоположные ценности: развоплощения, отрешения от плоти, приятия смерти, как «угасания»; надо угасить волю к жизни. Как говорится в Федоне: жизнь истинного философа есть вечное умирание — вот точное выражение отрешенного идеализма. И буддизм говорит это еще сильнее и еще неумолимее.

Христианство говорит: блаженны алчущие; весь индуизм говорит: горе алчущим и жаждущим; надо искать искоренить жажду. Христианство говорит: всякая истинная молитва будет исполнена. Индуизм говорит: молиться некому и не о чем.