Осенним вечером 1870 года [Франко-прусская война 1870-1871 гг.] в монастыре Невера, когда сестры удивлялись, глядя на «похожее на море крови» небо, они услышали, как Бернадетта прошептала: “А они до сих пор необращены!” Она считала, что пруссаки просто «делают свою работу», как инструмент наказания за грехи Франции. И когда шевалье де Мюссе Гужено, озабоченный «реальностью», посетил её, чтобы спросить: “Имели ли вы, в гроте Лурда или когда-либо еще, откровения о будущем и судьбе Франции?” Бернадетта ответила прямо: “Нет, господин”.

“Пруссаки у ворот. Разве это не заставляет вас бояться?”

“Нет, господин.”

“Итак, вы считаете, что нет ничего, чего можно было бояться?”

“Есть, господин.”

“Что же это?”

“Плохие католики.”

“И больше ничего? Вы не боитесь ничего больше?”

“Ничего, господин.”

Миссия Бернадетты была полностью духовной, но сестра Екатерина Лябуре, которая была еще жива, могла бы напомнить шевалье пророчество, которое сорок лет назад Богоматерь предрекла ей в первые дни явлений, связанных с Чудесным Медальоном: “Архиепископ умрет и улицы Парижа будут залиты кровью”. С восстанием Коммуны в мае 1871 года пророчество исполнилось. Среди зверств временно победившей Коммуны, во время «Кровавой недели», было массовое убийство множества священников, в том числе, Архиепископа Парижа.